Князь Авдей вошел в будуаръ княгини Лукерьи Тужуровой. Он был светел, как белая ночь Санктъ-Петербурха, и просторен, как прерия. Будуаръ. А князь был брюнетом с мужественным красивым лицом. Оно дышало доблестью Амура и Марса.
Княгиня Лукерья была юна и нежна. Ея кудри золотились подобно барбарисовой карамели в свете лампионов. Ея кожа была чиста и бела, как просвира.
Князь Авдей извлек из-под камзола кремовый пакет, меченый родимым пятном сургуча.
- Что сие? – вопросила княгиня.
- Прелюдия-съ, - ответствовал князь. – Здесь изложено, как я воспылал до вас с первого взгляда и как бурлят во мне чувства.
- Корзина вонъ тамъ, - княгиня изящно махнула своею грациозной рукой и подошла к постели.
- Вы точно бурлитесь чувством? – осведомилась Лукерья, когда князь приблизился к ней и заключил в объятия.
- Ужели не слышите вы сей надрывный стон сукна? – вопросом на вопрос ответил князь.
Княгиня слышала.
- A propos, - молвила она по-галльски, - мое лоно купается во влаге вожделения.
- Oui, - молвил князь на том же высокомъ наречии, рассупонивая пеньюар возлюбленной. Струи шифона ниспали в море атласа. Белизна персей княгини ослепила солнце, и оно прикрылось чадрою облака.
- А что же ваш супруг? – полюбопытствовал князь, отворяя корсет на тонкой талии княгини.
- Объелся грух, - в рифму ответила княгиня. – Прихворал животом и уж, верно, окочурился.
- Весьма соболезную, - князь помрачнел лицом, лаская белокочанные ягодицы княгини.
-
...
Фтыкать дальше »
