Начинать такие истории надо сначала или по крайней мере издалека. Не
буду оригинальничать, для меня это обычно заканчивается пиздюлями.
Анатолий Иванович Курочкин, в миру мой дед, всегда славился следующими
качествами: недюжинным здоровьем, страстью к любым спиртосодержащим
жидкостям и хозяйственностью. Причем всё это столь гармонично в нем
сочеталось, что создавало образ скромного такого Сверхчеловека.
Я,
конечно перенял все эти качества на генетическом уровне, но, как
патентованный мудак, в сильно усеченном виде. Здоровье мое проявляет
себя только по вечерам, в минуты душевного подъема, когда мне на него,
откровенно говоря, посрать и по утрам, когда я вопреки всем симптомам
почему-то не отбрасываю коньки; хозяйственность моя заключается в
дурной привычке мыть за собой унитаз после утренних же упражнений в
сольфеджио.
Зато что касается бухалова--тут я достойный потомок, не
посрамил. Хотя пью только пивасик. Деда, прости меня и за это. Зато
дохуища.
Чот я увлекся. Короче. Дед всю жизнь руководствовался
принципом "всё в дом, всё в семью". Прекрасно понимая, что через пару
десятков лет изысканная коллекция всякого раритетного дерьма вполне
может переполнить любую квартиру, он приготовил пути к отступлению.
Думаю, не одна бессонная ночь прошла в терзаниях по поводу "кому
достанется лучшее": либо делать канатные мосты над завалами полезностей
и передвигаться под потолком, либо ухитриться присобачить все
нахомяченное над головою. Возобладал второй вариант. Рационализм тоже
был одной из сильных дедовых сторон. Так, помимо грозных антресольных
баррикад, и полок, отрицающих само понятие земного тяготения, в сортире
появился шкаф. Он висел на хитроумных растяжках прямо над унитазом,
быстро наполнялся ядохимикатами в стеклянной таре, и в довершении
характеристики имел вызывающе-салатовый цвет. Всей своей
жизнерадостностью он показывал насколько мы, скромные обитатели
квартиры, зависим от его настроения. Иногда шкафчик угрожающе
попердывал, мол, срешь, человечишка? Сри-сри, только не засиживайся,
висеть-то тяжело... И все посетители клозета, опасаясь за свой горб,
настолько расточили свое очко (йога, блять, только йога и самовнушение,
извращенцы!), что на дефекацию уходили считанные секунды. Деда,
впрочем, это положение вещей не напрягало. Здоровье у него, как я уже
говорил, было такое, что ветеран мог выдержать прямое попадание
быстролетящим трактором "Беларусь" в черепную коробку и при это не
расплескать стакан с тормозухой.
Летом дед как обычно, срулил на
дачу. Там у него было локальное строительство Байкало-Амурской
Магистрали, которую он называл "Я Делаю Баню". Стройка велась не первый
век, начатая еще моим прадедом она была, разумеется, прикрытием. Баня
строилась исключительно как рассадник тайников и заначек, и чем больше
она разрасталась, тем больший у нее был потенциал.
В качестве
молдаван из года в год выступали члены моей семьи, покупая себе столь
дорогой ценой несколько глотков пахнущего цементной пылью загородного
воздуха. Это лето не стало исключением. Я избежал возможности повысить
строительную квалификацию только благодаря авралу на работе и тому, что
в нужный момент оказался в нужном месте. Хуй его знает в каком, не
помню (и слава богу, мне сдается), но когда я начал медленно
пробуждаться к тошноте и предсмертным судорогам, в квартире уже никого
не было.
Так начался этот долгий и кошмарный день.
Из мучительного бултыхания между небытием
и головной болью меня вырвал сокрушительный грохот. Бесы скакали за
моей порочной душой на стальных лошадях, и огромные копыта прожигали
ленолиум в коридоре. Это конец, подумалось мне. Неет, дурашка, это
только начало, отвечал мне жизнерадостный внутренний голос (о, как я
ненавижу его по утрам, эту его жизнерадостность, это ехидство!).
-Ящик ёбнулся!!!-возвестил он и радостно расхохотался. Сердце мое сжалось, а в горле жалостливо заклокотало. Этот урод был прав.
Дверь
туалета была наглухо забаррикадирована изнутри, на удары плечом
пространство за ней отзывалось нехорошим звоном и шевелением.
Дабы
не провоцировать противника на ответные действия, я залез в ванной
комнате под потолок и заглянул в смежное с сортиром окошко. Шкафа на
месте не было, вот и все что мне удалось увидеть, но бьющего
вертикально вверх гейзера фекалий из разбитого унитаза я тоже не
наблюдал. Хорошая новость. Затопить соседей сверху, видимо, в планы
шкафа не входило.
Внутренний голос умолял кинуть в окошко что-нибудь
типа гранаты, но я сдержался. Ситуация и так была не аховая. Тогда я
пошел за пивом, тут мы с ним были солидарны.
Укрепив тело и дух
таким нехитрым моционом, я прежде всего позвонил на работу, описать
проблему мне не позволил здравый смысл, но , сославшись на "вопрос о
сложностях личной гигиены" (пиздец просто, изящно сформулировал, и кто
ты после этого?!), получил сутки "незаслуженного отдыха" (цитата. Они
сами не знали что сморозили. Ха. Ха-ха ёпта). И я начал отдыхать. Для
начала я взял напильник и попытался просунуть под дверь. Напильник был
принят встречающей стороной с радостью и застрял. Его высовывающаяся
из-под двери рукоятка красноречиво показывала как ему там хорошо. Я ее
оторвал, тем самым наказав предателя, рукоятку я мстительно кинул в
кухню, там что-то разбилось.
Следующими под дверью застряли линейка,
ложка для обуви, посудная лопатка и три метра кабеля, который я
использовал как хирургический зонд в надежде разведать обстановку.
Становилось жарко.
И тут дело сдвинулось с мертвой точки. Не знаю
что тому виной, неощутимые мною сейсмические колебания, ментальные
удары, которыми я обкладывал злополучный шкаф, или сам он заколебался
ждать встречи, но дверь крякнула и подалась внутрь. Изнутри пахнуло
запахом всего, от чего нормального человека обычно тошнит быстро и
качественно. Аромат дерьма изысканным образом сочетался с запахами
растворителя, керосина, лака, ядреной краски "я с тобою навеки" и,
почему-то, гудрона. Я тут же метнул вчерашним огурчиком прямо на дверь.
Даже не раздумывая.
Полчаса спустя я просовывал руку в
образовавшийся просвет. Там было скользко, угловато и можно было
порезаться. Ну и воняло, конечно, даже конечность проняло.
-А давай еще раз!- твердо предложил внутренний голос.
-Нет, нахуй,-отвечал я ему, непрерывно сглатывая.- литр пива переводить--это для слабаков.
Уважаю!-, по-мужски поддержал он, и мы навалились.
То,
что открылось за дверью напоминало о бренности всего сущего и
одновременно поражало взор жизнерадостной цветовой гаммой. Пикассо под
мухаморами, рисующий Апокалипсис. Кафель в моем сортире никогда не
отличался слепящей белизной, еще когда старушки, жившие тут до моих
предков выселялись, они, думаю, сравнивали свои зубы с этим кафелем. И
уходили счастливыми.
Но теперь маленькая комнатка выглядела так,
будто в ней кто-то жрал галлонами химреактивы, потом ему разорвало
жопу, красиво украсив стены узорами кала, а потом он вышиб себе мозги
на унитазны бачок. Сразу бросалось в глаза это ярко-красное пятно, даже
на фоне общего буйства красок. Реки растворителя впадали в керосиновые
озера, а водопады краски омывали прибрежную гальку осколков и
сталактиты ДСП, что беззастнчиво щерились мне со стены. Часть шкафа еще
не покорилась земному притяжению, оставаясь символом надежности и
порядка среди всеобщего хаоса. Из окошка ванной его было не видно, что
окончательно убедило меня в тонкой спланированности терракта. Давай все
бросим и уедем,-предложил мне внутренний голос. Мне вот всегда на Кубе
хотелось пожить. Море, ром, мулатки...
Да, на Кубу--это хорошо,-согласился я.-море, мулатки... Что там ты еще говорил...
-Ром,-с готовностью откликнулся внутренний голос.-очень-очень много дешевого, но хорошего рома.
-Угу.
Я был подавлен.
Несколько
часов последующей раьоты я наблюдал за собою как бы со стороны,
отключив сознание, чтобы не блевануть (йога, йоптыть!).
Получил
огромное эстетическое удовольствие. Действо напоминало галлюцинацию
старого хиппи: синий спасатель разгребает завалы радуги в поисках
багряного унитаза. Волшебно.
Особенно удачно легла золотая краска,
она целиком выплеснулась на стояк и, незамутненная, побежала по нему
вниз, к соседям нижнего этажа, вызывая у тех религиозный экстаз зависть
пополам с завистью. Они пока что не жаловались. Наверное, золотая труба
в отстойнике гармонично вписалась в интерьер, не все же живут в такой
помойке.
Процесс был в самом разгаре. Внутренний голос лихо пел "В
буднях великих строек", говно равномерно распределялось по коридору,
освобождая место деятельности, а запах, перестав провоцировать рвотный
рефлекс, начал вызывать приятное головокружение.
В конце тоннеля
забрезжил жиденький вонючий рассвет. И в этот миг судьба нанесла второй
сокрушительный удар. Еще один фантомный сейсмический удар сорвал со
стены останки шкафа. Как показала практика, шкаф еще был ого-го, и
берег себя напоследок. Искореженные его стенки рухнули со стены вниз на
моих изумленных глазах круша нетронутый доселе бачок. Я как в
замедленной съемке видел массивные обломки, соскальзывающие на
трогательно-беззащитный фаянс. Они ухнули все в одночасье, нанося точно
рассчитанный удар прямо в центр, прямо в черную пупочку слива, она в
ужасе сжалась, превратившись в горошину и провалилась вместе с
грохочущими досками внутрь себя. Вода с радостным шумом обняла мои
ноги, покрутилась водоворотом у швабры и побежала шариться по квартире.
-Ух ты! Круто!-вопил внутренний голос.-ты видал?! Как в кино про
природу! Непокоренная стихия, ничтожность человека и все такое! Ну
вообще, чувствуешь, первобытны ужас ощущаешь?!
-Ощущаю. Я сейчас вообще много чего ощущаю.-мрачно сказал я ему. За моей спиной журчащие ручьи наполняли дом яркими красками.
-Как ты отнесешься к тому, что я на пару месяцев впаду в депрессию?
-Это
бывает с каждым,-философски заметил внутренний голос,-иногда бывает
неизбежно, психологи говорят, что легкая дипрессия разгружает нервную
систему, вырабатывается иммунитет к стрессу.
-Вот и я думаю, иммунитет к стрессу--это самое оно.
Вечером
я позвонил в ЖЭК. Унитаз был куплен на одолженные у знакомого деньги,
жилище, провонявшее как сумасшедший маляр, приведено в околонормальный
вид, а я, с неимоверным трудом восстановивший душевное равновесие,
мертвецки пьян. И знаете, что они мне сообщили? В ЖЭКе мне сообщили,
что сантехники вешаются от нахлынувшей работы и заказ может быть принят
к выполнению не ранее завтрашнего полудня.
Я сходил за пивом и сел
перед телевизором ждать кишечного кризиса. Кроме вечностойкой эмалевой
красной краски на стене возле бывшего бачка и стойкого запаха,
вызывающего эйфорию, ничто не напоминало о произошедшей трагедии. Я
пару раз поссал в раковину, покурил на лестничной клетке (в квартире
побоялся), допил пиво и лег спать. Самое странное, что срать мне так и
не приспичило. Вот уж действительно загадка, шкаф у себя на помойке,
наверное, всю ночь взывал к Сатане и беспомощно плевался от такого
косяка. А я, засыпая, злобно ухмылялся. Хуле, знай наших.
Сантехник приперся ни свет ни заря, нагло трезвонил в дверь, пока я не понял, где я и не вспомнил, зачем он.
В
дверном глазке светила загадочная в своей небритости и утомленности
рожа. Если вы меня спросите, как выглядит среднестатический сантехник,
я вам отвечу: пугающе выглядит, мистически даже где-то, особенно с
утра. Я сразу понял, что это он, а не грабитель, у грабителей такой
грусти в глазах нет. Это такая особенная, сантехническая грусть. От нее
хочется зашить себе зад, отключить подачу всякой воды и всю жизнь
провести в молитвах у огрызка трубы. Чтобы не пришлось больше никогда
звать этого болезненного в своей мудрости человека.
Когда я его
впустил, он даже сознания не потерял. Только поморщился мимолетно, как
бы говоря, и Это тоже люди пьют, простим же им их грехи. Тут я, конечно
проникся и понес ему оставшегося пива. Чем, как говориться, бог послал.
Сантехних пиво выпил одним вдумчивым глотком, протянул мне пустую тару,
и немедля шагнул в туалет. -У вас тут кто-то застрелился?-был его
первый вопрос.
-Ага, я вчера .
-Ну так забелите, мрачнновато то как-то.
-Неее,
зачем же, мы тут еще мемориальную доску повесим,-тут же отозвался
внутренний голос.-"сдесь 28 июля 2007 года пал жертвой собственного
клозета..."
-Унитаз купили?
-Купил, потупил я глазки,-отечественный встанет?
-Главное, чтобы принимал качественно,-со знанием дела изрек этот замечательный человек и я , посрамленный, удалился.
Когда
дед вернулся с дачи, он долго и придирчиво изучал оставшиеся в живых
ингридиенты, обитавшие некогда в стенном шкафу. Потом, что-то подсчитав
в уме, деловито кивнул и сказал: новый шкаф будем вешать на саморезы.
Для надежности.
Я подавился пивом, а внутренний голос патетически воскликнул:
-Ну вот видишь! Это же совсем другое дело!!! Ух как мы заживем теперь, да?
©Печ
|
