С минуту помялся перед зеркальной дверцей шкафа. Пиджак вроде больше стал, болтается как-то нелепо. Растянулся будто. Штаны погладил, носки сменил. Щетину с лица сбрил. Нормально, ёпта! Галстук – нахуй. В магазин же иду. Выгляжу не мерзко и этого достаточно. Туфли ободранные маркером закрасил. Порядок.
Этот магазин недавно здесь открылся. С месяц кажется. Витрина красивая, светящаяся вся. С картинками. Я когда с работу иду, всегда немного притормаживаю. Чтоб посмотреть. А зайти всё не решаюсь чё-то. Не так меня, наверно, родители воспитали.
По дороге заскочил в рюмочную. Несмотря на ранний час, там что-то делали несколько синегалов. Быдло типа меня. В три приёма хуячу стакан водки. Для храбрости, говорят, помогает. Вроде подействовало. Я как будто стал Шварцнэгером или ВанДамом. И почему говорят, что водка это плохо? Водка – это не плохо.
Вот она, та самая витрина с голыми женщинами, плётками и прочими аксессуарами садо-мазо. Удачно время выбрал. Внутри пусто, тихо, только музычка играет. И пахнет чем-то приятным. Как пиздой подмытой. Иду к прилавку. Сам лицо бесстрастное сделал, а внутри страх. Не то чтобы я сцал, а волновался слегка. Первый раз тут всё ж
Продавщица приятная. Молодая, пухленькая, но немного. Как раз, чтоб сиськи не перевешивали. С интересом смотрит, оценивает. А как же, обычно к ней, поди, извращенцы всякие приходят или педики. А тут я. Несомненно, у неё встал на меня клитор.
- Вам что-то посоветовать, мужчина? – спрашивает.
- А что у вас есть? – не растерялся я.
- Если вы для дамы своей подарок выбираете, вот прекрасная коллекция белья, - заученно тараторит, - если для вас… имеется большой выбор резиновых женщин, есть головы со ртом, пёзды…
- Тоже резиновые? – уточняю.
- Силиконовые. Пёзды.
- А у вас есть… ээээ… - как слово-то подобрать не знаю, – хуй?
- Есть, - говорит, а у самой огонёк в глазах потух.
В другой отдел привела меня, а там одни хуи! Искусственные конечно, но всё же не ожидал я такого. Со всех полок, стендов, витражей на меня смотрели резиновые разноцветные залупы.
- Выбирайте, мужчина, - и развернувшись к прилавку поцокала.
- Подождите, девушка! – догоняю. – Вы не так меня поняли! Мне настоящий нужен. Хуй.
- Настоящий? – губки приоткрыла и глазами хлопает.
- Ну да… человечесцкий.
- А у вас что, - почему-то шёпотом спрашивает она, - своего нет что ли?
- Ну, вот сложились так обстоятельства… - руками развожу. - Нету вобщим.
- Идём сюда, - говорит. – Мне посмотреть на это нужно.
В примерочную зашли.
- Снимайте штаны! – Снял хуле.
- И чего голову морочим? Всё у вас на месте! – она аж на корточки присела, чтоб получше разглядеть моё хозяйство.
- Да понимаете… Не работает он у меня… Мне бы новый… - сказал, и как камень с плеч.
Она осторожно двумя пальчиками расчехлила мою залупу и нежно поцеловала. Хуй, тут же налившись кровью, уперся ей в глотку. С укоризной на меня глянула: «Что ж ты, мол, обманываешь?» - и давай насасывать. Ласково так. С душой. Только продавщицы так умеют. Я задрожал. И кончил. В рот, как батька учил.
- Вы прямо чудеса творите!
- Вот видите, всё у вас работает, - облизнувшись, говорит продавщица.
- А я думал, не видать мне больше женской ласки, - вздыхаю.
- Подожди, я щас, - и скрылась где-то в глубине магазина.
Стою, жду, сам не знаю зачем. Вроде, съебаться пора, да любопытство гложет. И как, не попрощавшись-то уходить? Не по-людски это. Прибегает раскрасневшаяся, запыхалась… и на прилавок что-то кидает.
- Вот, пожалуйста, как просили!
- Эт-то что?
- Хуй! – и ведь точно, хуй. Здоровый блядь. Человеческий! Даже прыщики на залупе имеются. Срезан аккуратненько так. Мастерски.
- И сколько с меня?
- Сейчас… - елду на весы кладет. Ого! Почти килограмм. – Восемьсот шестнадцать рублей, 30 копеек.
- Спасибо, - отсчитал деньги.
- Приходите к нам ещё! – Хуй мне протягивает, в плёнку уже обернутый. – Мы всегда заботимся о наших клиентах!
Иду по улице. Хуище карман оттягивает. Даже руку туда не положишь. Стрёмно. Чё с ним делать, ума не приложу. А выкинуть жалко – денег стоит. Кому-то просто так достанется? Хуй! Решено, блядь! Ленке с нашего этажа подарю! На день рождения. А то девке уже восемнадцать исполняется, а она хуя мужицкого до сих пор не нюхала. Пусть нюхает.
©Осквернитель
|
